Сумароков Александр Петрович

Лингвистические сочинения А.П.Сумарокова

воспроизводится по изд.:

Полное собранiе всѣхъ сочиненiй, въ стихахъ и прозѣ, покойнаго Дѣйствительнаго Статскаго Совѣтника, Ордена Св. Анны Кавалера и Лейпцигскаго Ученаго Собранiя Члена, Александра Петровича Сумарокова. Собраны и изданы въ удовольствiе Любителей Россiйской Учености Николаемъ Новиковымъ Членомъ Вольнаго Россiйскаго Собранiя при Императорскомъ Московскомъ Университетѣ. Въ Москвѣ, въ Университетской Типографiи у Н.Новикова, 1787 года. Изданiе второе. Чч. I-X.

(Первое издание вышло в 1781 году.)

Содержание

-- К типографским наборщикам (ч. VI, стр. 307--315).

-- О истреблении чужих слов из русского языка (ч. IX, стр. 244--247).

-- О стихотворстве камчадалов (ч. IX, стр. 248).

-- О коренных словах русского языка (ч. IX, стр. 249--256).

-- О правописании (ч. X, стр. 5--38).

-- Примечание о правописании (ч. X, стр. 38--47).

-- Наставление ученикам (ч. X, стр. 47--50).

-- О происхождении российского народа (ч. X, стр. 106--119).

-- О происхождении слова Царь (ч. X, стр. 140--141).

Къ типографскимъ наборщикамъ.

Когда вы набираете литеры для моихъ писемъ, я прошу васъ наблюдать слѣдующее. Силъ не ставить ни гдѣ; ни въ какомъ словѣ русскимъ людямъ они не надобны; мы пишемъ по русски не для чужестранцовъ, но для себя, а чужестранцы могутъ тѣмже образомъ и безъ силъ научаться нашему языку, какъ мы ихъ языку научаемся. Они знаковъ на слогахъ ударенія не ставятъ; однако мы безъ трудности ударенію словъ ихъ научаемся. Сея ради причины у насъ силы уже выброшены, кромѣ словъ безъ силы два или ежели есть и болѣе знаменованій имѣющихъ; и такъ я говорю объ оставшихъ не надобныхъ намъ силахъ. Гдѣ должно сказать, сêрдца и гдѣ сердцà, то всякой русской человѣкъ и безъ сего ему типографскаго предваренія пойметъ, а по складу и чужестранецъ не ошибется, ежели знаетъ по Русски. Силы дѣлаютъ справщику и вамъ трудъ ни кому не полезный, и трудъ автору въ поправкѣ набраннаго ево сочиненія. Когда исчезнутъ силы, исчезнетъ съ ними и пестрота обезображивающая прекрасную нашу нынѣшнюю печать. Собственныя имена такъ же силъ не требуютъ; ибо удареніе въ собственныхъ именахъ на Русскомъ языкѣ отъ удареній чужестранныхъ языковъ отмѣняется по нашему свойству. На пр. Елегіа по свойству нашихъ удареній Елêгія, Еклога, Еклóга, и пр. А ежели которыя имена остаются и въ прежнемъ своемъ свойствѣ, и тѣ легко понять можно, по примѣру другихъ именъ изъ того языка, тѣмъ образомъ, которымъ догадываются не ставя силъ чужестранцы. А ежели какое не важное собственное имя и на вывороть молвится, такъ сколько не важно то имя, столько не важна та и погрѣшность. Лутче ставить силу надъ словами чужестранными, въ которыхъ намъ нѣтъ нужды, и которыя присвоены быть не могутъ, и для того ихъ силою почтить, что они силою въѣхали въ языкъ нашъ и которыя трудно выжить, потому что десять человѣкъ выталкиваютъ, а многія ихъ тысячи ввозятъ. Ето мнѣ смѣшно что мы втаскиваемъ чужія слова, а то еще и смѣшняе, что тому не многія смѣются, хотя языкъ народа и не послѣднее дѣло въ народѣ. Или можетъ быть я грѣшу, что тому смѣюся, а они благопристойно поступаютъ, и ради того не смѣются, что то не смѣха, но сожалѣнія достойно. Имена прилагательныя кончаются у меня во множественномъ всѣхъ родовъ въ именительномъ падежѣ на Я. И потому что я по единому только собственному моему произволенію ни какихъ себѣ правилъ не предписываю, и не только другимъ но и самому себѣ въ грамматикѣ законодавцемъ быть не дерзаю, памятуя то, что Грамматика повинуется языку, а не языкъ Грамматикѣ; такъ долженъ я объявить вамъ, ради чево я всѣ прилагательныя такъ окончеваю. Ради того что всѣ такъ говорятъ. А для чево такъ говорить начали, о томъ спросите древнихъ предковъ нашихъ, ежели вы къ тому случай имѣете. А всенароднаго употребленія не возможно опровергнуть, да и не для чево. Другой на сіе доводъ столько же важенъ: Въ Славенскихъ нашихъ книгахъ, прилагательныя имена, множественнаго числа въ единственномъ, рода мужескаго кончаются на И. Въ женскомъ и въ среднемъ на Я. Ежели намъ слѣдуя тому поступать; такъ мы Славенскимъ мужескимъ окончаніемъ введемъ нѣчто не свойственное въ нынѣшній языкъ нашъ, къ чему народъ не только привыкать не можетъ, но и не станетъ. Какомужъ послѣдуя правилу окончеваете вы во множественномъ прилагательныя имена на Е? Вы скажете: такъ пишутъ нынѣ. Кто такъ пишетъ нынѣ? Всѣ, вы скажете. Право не всѣ, ибо не всѣ еще симъ заражены, и никогда не заразятся, а то, что не имѣетъ ни малѣйшаго основанія, стоять не можетъю Предлогъ, При, въ сложенныхъ съ нимъ словахъ ставить такъ какъ онъ есть, не премѣняя литеры И, въ I, ибо всякое слово, гдѣ бы оно вставлено ни было, тѣмъ же словомъ остается, что оно было; слѣдственно и литеры свои удержать должно: Оно знаменованія своево не теряетъ, и ни мало отъ существа своево не отходитъ. Изъ словъ, Множить, У, При, составляется слово, пріумножить. Для чево жъ писать прiумножить? или изъ словъ Яти, При и Не, составленное слово, неприятель, для чево писать непрiятель? что въ Славенскихь нашихъ книгахъ слѣдуя правилу, что бы предъ гласною литерою ставить I, не здѣлано выключки на предлогъ, при, ето учинено забвеніемъ, не представивъ себѣ, что безъ выключки мало правилъ, или хотѣлося переводчикамъ покорить закону своему, непокоряющееся правилу ихъ, при. Имъ ето удалось; я только бѣдному, при, и нѣкоторыя мои сообщники, къ слабому ево защищенію остался. Не только предлогу, при, и человѣку бѣдному не скоро судъ сыскать можно, а особливо ежели судьи несправедливаго мнѣнія, или какое пристрастіе имѣютъ. Тогда отъ судей челобитчику такое рѣшеніе выходитъ: Отказать; ибо мы того здѣлать не хотимъ. Имена существительныя кончающiяся на Ь, суть рода женскаго; такъ ради чево имѣющія охоту переламывать правилами языкъ говорятъ великой камень, великой пламень, а не великая камень и не великая пламень ? Ето бы лутче было, по тому что не было бы выключки. Что менше правилъ, то легче языку научиться, а нѣкоторыя думаютъ, что въ легкости языка немалое состоитъ достоинство; однако тотъ Алмазъ не дешевле, которой легче. Мнѣ думается, что въ умѣренной тягости языка больше найти можно достоинства, по тому что отъ того больше разности, а гдѣ больше разности, тамъ больше пріятности и красоты, ежели разность не теряетъ согласія. Трудность языка къ наученію больше требуетъ времени, но больше принесетъ и удовольствія. При, и томъ, по и томъ дѣлаете вы однимъ словомъ, и когда набираете, потомъ, ставите силу такъ изображая: потóмъ, чтобъ не было выговорено, пóтомъ. Не сопрягайте двухъ словъ въ одно, когда вы мои письма набираете. Палочекъ между словъ не ставьте, на прим: по-морю, еще хуже набирать такія рѣчи какъ по морю, а ставить силу на односложномъ словѣ такъ: пó морю или съ палочкою пó-морю. Гдѣ свѣтло тамъ свѣчъ не зажигаютъ, а что ясно о томъ толковать не надобно: гдѣ поставлено по морю, всякъ будетъ читать и безъ предваренія по морю, а не по мóрю. Односложныя слова уже и для чужестранцовъ силъ не требуютъ; ибо гдѣ одна только гласная литера, тамъ ударенія на оную ни кто обойти не можетъ. Два не могутъ быть не два, а три не могутъ быть не три, подобно не можно не ударить голосомъ въ литеру гласную, ежели она одна только, а Хореи наши и Ямбы составленныя изъ двухъ долгихъ слоговъ суть Спондеи, какъ изъ двухъ короткихъ Пиррихiи, и употребляются слагательными стопъ по необходимости. Спондеи претворяются въ Хореи и Ямбы силою и удареніемъ мысли, а Пиррихии остаются слабыми двусложными стопами, что стопослагатели хотя и тщатся обѣгать, но ни въ самомъ пресѣчении стиха всегда обѣжать не могутъ, ежели для сей маловажной причины не хотятъ уменшить красоты въ изображении мысли своей. Щастливы тѣ въ ономъ, которыя о красотѣ мыслей не пекутся, или паче достигнуть ея суетную надежду имѣютъ. Они безъ сожалѣнія риѳмѣ, пресѣченію и стопѣ, мысли свои на жертву приносятъ. Не безщастны и тѣ, которыя сочиняя стихи съ риѳмами, ни о чистыхъ стопахъ ни о хорошихъ риѳмахъ не думаютъ, а всѣхъ щастливяе тѣ, которыя сочиняя стихи, ни о чемъ не думаютъ; ето всево легче. Въ собственныхъ именахъ по свойству произношенія нашего языка, ежели слѣдуетъ послѣ I, А, ставьте, вездѣ въ моихъ сочиненіяхъ Я. На прим: вмѣсто, Діана, Маріа, Наталіа. Діяна, Марія, Наталія. Въ другихъ словахъ изъ языковъ чужихъ такъ же, на прим: вмѣсто, Елегіа, Церемоніа, Азіа, Иліада: Елегія, Церемонія, Азія, Иліяда, ибо произношенію нашему не свойственно. А и У въ срединѣ и въ концѣ слова безъ литеръ безгласныхъ выговаривать по естеству ихъ и всегда кромѣ начала слова А, и У, стоя одни перемѣняются въ Я, и Ю; Не говорится Iунь, Iуль, Iудея, но Iюнь, Iюль, Iюдея. Грубой гласной литеры У, древнія Славяны и въ началѣ слова не выговаривали, прилагая къ У, О, для умягченія грубости литеры У, непріятельницы музыки, и выговаривали О, весьма коротко, которое почти не слышно было, лишь только смягчало грубость литеры У, и ради того во всѣхъ нашихъ древнихъ книгахъ У, безъ О, въ началѣ ни гдѣ не положено. А у Грековъ, У, изъ двухъ литеръ по той же причинѣ составляется. При безгласныхъ посреди слова ставился у насъ вездѣ Икъ, которой мягче нежели У, произносился, что и нынѣ наблюдать надобно: на концѣ стоя У, одно, премѣнялося оно въ Ю, и только стоя на концѣ съ безгласною литерою произносилося, когда грубость ево дѣйствовать не можетъ. Свойственно естеству человѣческому, а можетъ быть и всякому животному грубое произношеніе голоса сколько можно умягчать, отъ чего родилась музыка и стопосложеніе. Всѣ языки имѣютъ грубости, одинъ болѣе, другой менѣе; ибо языки составляются не учеными людьми, но людьми, и не одними разсудительными, но всякими; такъ тожъ естество, которое въ грубости впадетъ, оныя грубости и смягчаетъ. Языки разныя имѣютъ суровости; разныя къ тому и способы употребляются. Въ нашемъ языкѣ слуху досаждаютъ изъ несогласныхъ литеръ составленныя слоги, а особливо изъ трехъ безгласныхъ литеръ, или когда конецъ слова, съ началомъ того слова, которое слѣдуетъ ему, не согласенъ: что я хотя и весьма наблюдаю стараяся разносить какъ возможно слова непріятно слуху сражающіяся, да не только въ стихахъ но и въ простой рѣчи; однако не всегда то здѣлать можно, а языка ломать не надлежитъ; лутче суровое произношеніе нежели странное словъ составленіе. Суровыя слоги суть такова свойства: Гла, хла, мгла, жгла и пр: тому подобныя. Суровыя выраженія суть такова свойства: Буквъ безгласныхъ спряженіе. Безъ похвалъ твердость злата. Есть жизнь многолѣтна. Совѣсть злая. Прахъ трехъ правоучителей. Верстъ мгновенно. Отворять врата. Взглядъ перемѣнить и пр. На противъ того гласныя наши литеры предовсѣми извѣстныхъ языковъ превосходство имѣютъ, и ими смягчаемъ мы пріятнѣйшимъ образомъ суровости нѣкоторыхъ нашихъ слоговъ. Не только А въ Я, и У въ Ю, премѣняются, но всѣ гласныя въ выговорѣ часто премѣняются. О въ А; ибо А мягче слышится, и суровъ онъ только послѣ гласной литеры. И, премѣняется въ выговорѣ въ IИ. Е въ началѣ и въ концѣ слова всегда двугласная литера. Вошла было въ нашу Азбуку странная литера для изъясненія словъ чужихъ; однако сей пришлецъ выгнанъ, и ставимъ мы въ тѣхъ мѣстахъ, где она становиться хотела, старинную свою литеру Е, и чужія слова по свойству нашего произношенія изображаемъ ею на пр. Ева, Европа, Евнухъ, и пр. А что не говорятъ, Еденбургъ, Едуардъ, Ерцгерцогъ, а по свойству другихъ языковъ произносятъ, тому притчина та, что мы свой выговоръ и языкъ портить намѣрены, и во всякихъ обстоятельствахъ Нѣмецкой и Французской языкъ прекрасному своему языку предпочитаемъ, котораго красоты многія и не знаютъ, а не зная красоты природнаго языка, можно ли красоты познать чужихъ языковъ, ето я предаю разсужденію всѣхъ людей, кромѣ самыхъ невѣжъ, которыхъ какъ велико число, я не вѣдаю. Слѣдуйте въ правописании и во многомъ протчемъ до Грамматики и до вашей должности касающемся, больше древнимъ переводамъ Греческихъ книгъ, нежели худымъ съ Немецкаго и Французскаго языковъ переводамъ, отмѣняя враки переводчиковъ, ежели они вамъ позволятъ. Вы знаете, что не только многія переводчики, но и нѣкоторыя Авторы грамотѣ еще менше знаютъ нежели подьячія, которыя высокомѣрятся любимыми своими словами, Понеже, Точію, Якобы, Имѣетъ быть, Не имѣется, и протчими такими. А о подьячихъ не заключайте, что они искусняе васъ, что въ два яруса ставятъ литеры и четыре литеры узорно въ словѣ Лѣта, перепутываютъ, ниже изъ того что они богатяе васъ, вседневно примѣчая что безграмотныя люди всегда грамотныхъ людей богатяе бываютъ. А писцами называются они Иронически, потому что они писать не умѣютъ, да ето жъ и не ихъ должность; ихъ должность обирать.

О истребленiи чужихъ словъ изъ Русскаго языка.

Воспрiятiе чужихъ словъ, а особливо безъ необходимости, есть не обогащенiе, но порча языка. Тако долговременно портился притяженiемъ Латинскихъ словъ Нѣмецкой, испортился Польской, перьвый отъ единаго съ нашимъ отца, а другой тотъ, который нашъ, только съ нѣ-которою отмѣною, почти какую и Россiйскiя области между собою въ нарѣчiи имѣютъ, и какъ портится Нѣмецкими и Французскими словами Русской. Честолюбiе возвратитъ насъ когда нибудь съ сего пути несумнѣннаго заблужденiя; но языкъ наш толико сею зараженъ язвою, что и теперь уже вычищать ево трудно; а ежели сiе мнимое обогащенiе еще нѣсколько лѣтъ продлится, такъ совершеннаго очищенiя не можно будетъ больше надѣяться. Какая нужда говорить вмѣсто Плоды, Фрукты? вм. Столовой приборъ, столовой сервизъ? вм: Передняя комната, Антишамбера? вм: комната, Камера? вм: Верьхнее платье, Сюртутъ? вм: Похлебка, Супъ? вм: Мамка, Гувернанта? вм: Любовница, Аманта? въ картахъ вм: Козырь, Король, Краля, Хлапъ, Атутъ, Роа, Дама, Валетъ? вм: Насмехаться, Мокероваться? вм: Похвала, Еложь? вм: Князь, Принц? вм: Кошелекъ, Бурса? вм: уборной столъ, Нахтишъ и Тоалетъ? вм: Задумчивъ, Пансивъ? вм: Переписка, Корреспонденцiя, и еще чудняе, Каришпанденцiя? Начальный поваръ, Кихенмейстеръ, и чудняе Кухмистръ, не отъ поварни, да отъ пирога, и Мистръ, вмѣсто Мейстер? вм: Бритовщикъ, изломанно, Фершелъ? вм: Часть книги, Томъ? вм: Изданiе книги, Едицiя? вм: Остроумiе, Жени? вм: Разсужденiе, Бонсанъ? вм: Воспитанiе, Едюкацiя? вм: Великолѣпно, Манифик? вм: Нѣжно, Деликатно? вм: Страсть, Пассiя? Но кто все то перечесть можетъ! Сказывано мнѣ, что нѣкогда Нѣмка Московской Нѣмецкой слободы говорила: Mein мужъ, kam домой, stieg черезъ заборъ und fiel ins грязь. Ето смѣшно; да и ето смѣшно: Я въ дистракцiи и дезеспере; Аманта моя здѣлала мнѣ инфиделите; а я а ку сюръ противъ риваля своево буду реванжироваться. Странны чужiя слова въ разговорахъ, въ письмѣ еще странняе, а въ печати и того странняе. Что скажетъ потомство! Предки наши нѣсколько Татарскихъ словъ присвоили нашему языку, изъ которыхъ мы уже нѣкоторыхъ не въ силахъ выгнать, напр. Казанъ, Кафтанъ и пр. а въ гораздо прежнiя времена вмѣсто, Конь, присвоено слово Лошадь, отъ АЛАША, и АТЪ, Мѣринъ, и хотя Мѣринъ по Нѣмецки отъ древняго Ски?скаго языка называется Wallach; однако мы не отъ древнихъ Ски?овъ но отъ новыхъ Татаръ прiявъ слово Лошадь, Коня, въ нее преобратили; ибо въ Славенскихъ нашихъ книгахъ Конь Лошадью ни гдѣ не называется, и слово лошадь хотя и неисходимо нашему языку присвоено, однако всегда пребудетъ словомъ низкимъ какъ кафтанъ и всѣ новыя не къ стати введенныя въ нашъ языкъ дикiя слова. Отъ Немецкихъ и Французскихъ словъ Русскому языку сея же судьбины ожидать надобно. Греческiя слова введены въ нашъ языкъ по необходимости, и дѣлаютъ ему украшенiе, а Немецкiя и Французскiя намъ ненадобны, кромѣ названiя такихъ животныхъ, плодовъ, и протчаго, какихъ Россiя не имѣеть, напр. Рыба Карпъ. По сей необходимости и Стерлядь наша на Нѣмецкомъ и Французскомъ языкахъ Стерлядью, а Соболь Соболемъ называются. Сарделли, Каперсы, Оливки, Цитронъ, Апельсинъ, Померанецъ, и пр. А Куликъ Бекасомъ и протчее тому подобное, чужими именами напрасно называются. Греческiя слова, какъ напр. Порфира, Скипетръ, Дiадима, имена наукъ, болѣзней и протчiя надобныя слова для изъясненiя точности потребны нашему языку. Они ж въ Латинской и во всѣ Европейскiя языки войти право имѣли; ибо старанiе Грековъ въ нужныхъ именованiяхъ на верьхъ совершенства взошло, и получило почтенiе воспрiято быть Римлянами, а потомъ и всею Европою для избѣжанiя великiя трудности въ изъисканiи новыхъ нужныхъ именованiй, а нѣкоторыя ихъ слова съ необходимыми и безъ нужды въ чужiя вошли языки, и съ необходимыми ради единыя красоты ихъ утвердилися, какъ на нашемъ языкѣ Тронъ; ибо и Престолъ то же знаменуетъ; а притомъ и великолѣпно слышится. Таковымъ образомъ вошло слово Корона въ Русской языкъ, и знаменуетъ то же что и Вѣнецъ. Ради необходимости многiя Греческiя слова стали быть словами всѣмъ языкамъ общими. И тако воспрiятыя Греческiя слова присвоены нашему языку достохвально, а Нѣмецкiя и Французскiя языкъ наш обезображивают.

О стихотворствѣ Камчадаловъ.

Свобода, Праздность и Любовь, суть источники Стихотворства. Они способы въ изображеніи естества человѣческому остроумію и в самой грубой природѣ. Чувствіе человѣческое равно, хотя и мысли непросвѣщенны. Мысли наши единымъ чувствіемъ провождаемы, лутчими словами изображаются нежели, искусствомъ, хотя искусство природѣ и весьма потребно. Щастливы тѣ, которыхъ искусство не ослѣпляетъ и не отводитъ отъ природы, что съ слабостію разума человѣческаго не рѣдко дѣлается. А говоря о стихотворствѣ, которое чистѣйшимъ изображеніемъ естества назваться можетъ, оно всего больше ослѣпленію искусства подвержено, что ясно доказали старающіяся превзойти Гомера, Софокла, Виргилія и Овидія. Останемся лутче въ границахъ природы и разума, и въ мысли таковой, что человѣку человѣчества превзойти не удобно. Природное чувствія изъясненіе изовсѣхъ есть лутчее, чему пріобщенная при семъ Камчатская пѣсенка изрядный свидѣтель.

Потерялъ жену и душу,

И пойду съ печали въ лѣсъ:

Буду съ древъ здирать я корку,

И питаться буду тѣмъ,

Только встану я по утру,

Утку въ море погоню,

И поглядывать я стану,

Не найду ли гдѣ души.

О коренныхъ словахъ Русскаго языка.

Что Русской языкъ близокъ отъ своего происхожденiя, то отъ множества коренныхъ словъ ясно видно. Сiе языкамъ оставляетъ естественную красоту и великолѣпiе; ибо народы составляющiя себѣ языкъ являютъ словами начертанiе естества, и съ мыслiю и чувствiемъ сходство произношенiя. Гордая вещь получаетъ гордое имя. Нѣжная, нѣжное имя, и пр. Напротивъ того въ языкахъ отдаленныхъ отъ своево происхожденiя или изъ разныхъ языковъ составленныхъ сего преимущества нѣтъ. Око, изображаетъ круглость. Дождь, точный шумъ раздробленно лiющихся изъ воздуха водъ. Журчанiе, потоки мѣлкихъ струй. Шумъ, великое движенiе воздуха. Громъ, воздушное движенiе съ трескомъ. Вѣтръ, буря, вьюга, и пр. Тишина, шептать, картавить, кричать, охать, стонать, ревѣть, драть, ласкать, миловать, ублажать, и пр. А коренныя слова нашего языка производными осыпаны, и ежели пространно о томъ писать, великую и весьма полезную о томъ составить можно книгу, а я не имѣя о Етимологiи изъяснять довольнаго времени, изъ сего множества нѣкоторымъ хотя словамъ коснуся, и подавъ или умноживъ охоту Етимологистовъ буду радоваться, ежели кто сей полезный трудъ возметъ на себя. Чемъ долѣ мы того не начинаемъ, тѣмъ больше премѣною реченiй стези испытанiя происхожденiя нашего языка заглаживаются. Древнiя медали любопытныя люди къ изъясненiю древнiя исторiи справедливо драгоцѣнными вещьми почитаютъ, какъ и всякiя древнiя надписи, также столпы, обелиски, зданiя, развалины и проч. Но все то меньше служитъ Исторiи, нежели происхожденiе и древность языка. Русской языкъ произшелъ отъ Скиѳскаго, который кажется мнѣ начался близко источника перьвоначалiя извѣстныхъ языковъ; и хотя Скиѳской языкъ и на многочисленныя нарѣчiя раздѣлился, однако сходство съ нашимъ во всемъ ясно видно, какъ съ языкомъ Нѣмецкимъ, который съ нашимъ безъ всякаго сумнѣнiя единоутробенъ, по сходству великаго числа словъ и корня ихъ. На примѣръ: Сынъ, Sohn; Братъ, Bruder; Сестра, Schwester; Око, Auge; Лесть, List; Вѣять, Wehen; Блистать, Blitzen; Сердце, Herz; Брюхо, Bauch; и протчiя многочисленныя слова. Не говоря о протчихъ Скиѳахъ возмемъ изъ многихъ нарѣчiй какое нибудь тѣхъ народовъ, которыя подъ областiю Россiи, и тотчасъ увидимъ сходство съ нашимъ, Напр: Отецъ, Атей; Коза, Казя; Утка, Урдякъ; Бревно, Брена; Цвѣтокъ, Цецекъ; Столъ, Стель; Гусь, Казъ; Солома, Саламъ; Бочка, Бизька; Кадка, Кисьмакъ; Богатъ, Бай; Скотина, Тваръ, по приличiю слово Тварь; Волкъ, Бурре, по Нѣмецки преложенiемъ имени Bár Медвѣдь; Колодязь, Кую; Рожь, Арыжъ; Сѣно, Псенъ; Утро, Ирта; Агунъ, Алтаганъ, и пр. Можетъ быть что изъ сихъ словъ нѣкоторыя чрезъ сообщенiе и изъ Рускаго къ нимъ вошли; однако то моево мнѣнiя и доказательства не опровергаетъ. Въ добавку къ сему еще я изъ одиннатцати языковъ Скиѳскихъ нѣкоторыя съ нашими словами сходныя слова приобщаю. На всѣхъ почти сихъ языкахъ, Отецъ: Атай, Ата, баба, бабамъ, по нѣмецки Papa, а слово руское баба вмѣсто отца матери давалось, и потомъ отъ матери всѣмъ замужнимъ женщинамъ досталось, что очень видно. Симъ образомъ Туманъ и Thau раздѣлились, Небо и Nebel и Скиѳское имя Волка въ Нѣмецкое имя медвѣдя Bár превращено. Рабенокъ на нѣкоторыхъ Скиѳскихъ языкахъ называется Бала: Отъ сего происходить слово Балавать, то есть рабячиться. Гора на нѣкоторомъ Скиѳскомъ языкѣ называется Кирръ. Земля называется по сходству съ Нѣмецкимъ Erde; Геръ, Еръ, Iиръ. Сердце, въ нѣкоторомъ Скиѳскомъ нарѣчiи Тшюркъ; Агнецъ, Коози, Коозу отнесенiемъ отъ Коза; Хойбала, Койбала. Слово Кобыла, кажется мнѣ отъ слова Койбала свое наименованiе заимствуетъ; ибо съ именемъ Агнца перемѣшивается баранъ и овца, а родъ сего скота не разбирая пола у насъ и баранами и овцами называется; и такъ можетъ быть Овца приняла имя Агнца а Кобыла имя овцы, по сходству ихъ содержанiя. Пѣтухъ, на нѣкоторыхъ Скиѳскихъ языкахъ называется Курасъ, Куразъ, и Коразъ, безъ премѣненiя пола сходственно со словомъ Курица. Цвѣтокъ, Циска, Цицегъ. Вода, Су: отъ тог